Тени былого влияния, или Как не остаться у разбитого корыта
1
Фото:joindiaspora.com
Последние три десятка лет мы жили в праволиберальной парадигме «конца истории», где развитие экономики рассматривалось исключительно в рамках верховенства капиталистических принципов и неизбежности глобализации. Все это сопровождалось мантрами про переход мировой экономики на бескризисный этап развития и неограниченный линейный рост. Времена, однако, изменились, старые представления разрушены, остро необходим ответ на вопрос – какой будет экономика будущего
Кризис 2008 года наглядно показал иллюзорность принципов и лозунгов «конца истории», озвученных Фрэнсисом Фукуямой, и крах мечтаний о дальнейшем спокойном и устойчивом развитии на капиталистических принципах. После же 2012 года пришло понимание принципиальной неразрешимости многих проблем, вслед за чем экономические вопросы разом исчезли из основных тем международной повестки.
В январе 2020 года в России произошла отставка «цельнолиберального» правительства Дмитрия Медведева и экономический курс начал плавно и неторопливо изменяться. С унынием и дрожью воображаешь себе полное сохранение старых подходов и персон в течение, например, всей эпопеи с covid-19 – при европейском закручивании гаек и полном отсутствии даже минимальной помощи!.. А в феврале 2022 года мы вообще вступили в новую эпоху: явно и сознательно разорвав с падающим в катастрофу и распадающимся глобальным миром, наша страна дала дерзкий старт построению собственного будущего. Вопрос создания новой экономики встал в полный рост, однако ответов на него пока нет.
Конец капитализма
Прежде чем озадачиваться описанием посткапитализма, нужно рассмотреть два вопроса – конечность модели капиталистического развития и возможность дальнейшей эволюции. А то ведь вдруг окажется, что капитализм вечен и является венцом развития человеческого общества, либо по-другому: он все-таки конечен, но никакой иной формы за его пределами быть не может, – и что, мы теперь в шаге от прекращения общественной эволюции?
Капиталистическая система, требующая постоянного расширения, была альфой и омегой западноевропейской цивилизации более четырех сотен лет. Движущей силой и бонусом постоянного расширения/экспансии стала возможность сброса кризисов из метрополии на периферию, чем в значительной степени достигался спад напряжения и противодействия социальным изменениям, вызываемых развитием технологий и экономики. Общий результат, сопутствующий ограблению периферии, ускоренному развитию и внедрению новых технологий, всем известен. Это – научно-технический прогресс. На рисунке показаны принципы развития этой системы, в основе её роста лежит постоянная агрессивная экспансия с ограблением и эксплуатацией, а также с доминированием разделения труда над разделением знания/углублением труда.
Рис. Расширение капиталистической мир-системы
Капиталистический центр/метрополия использовал два механизма поддержания опережающего роста и снижения социального накала из-за более быстрого развития:
- прямой, полный и жесткий, грабеж ресурсов и активов части некапиталистической периферии, с переводом ее в капиталистическую периферию [колониальная система, соглашения СРП, разрушение Советского блока и др.];
- мягкий системный грабеж капиталистической периферии путем создания правил для неэквивалентного обмена [принципы ВТО, Вашингтонский консенсус и др.].
В колониальный период (17-19 вв.) в большем масштабе, путем внеэкономических методов принуждения, использовался первый механизм, в 20-м веке в процесс были внесены коррективы, под красивые слова о равенстве, развитии, цивилизованности и т.д. возобладал неэквивалентный обмен, а некапиталистическая периферия стала быстро сжиматься.
В последние 20 лет после завершения основного этапа ограбления Советского блока капиталистическая мир-система перешла в состояние стагнации и перманентного кризиса. Доход от грабежа сжимающейся некапиталистической периферии перестал расти столь надежно и устойчиво, чтобы позволить метрополии по-прежнему закрывать глаза на усиление и накопление сигналов кризиса. В настоящий момент все текущие и ожидаемые ресурсы третьего мира уже учтены, а метрополия/центр мир-системы, не получая избыточных, дополнительных ресурсов, начала стагнировать. Страны капиталистической периферии (Китай, Россия и др.) по уровню развития и влиянию приблизилась к центру/метрополии и начали оспаривать право на позиции и привилегии. То есть выяснилось, что для сохранения капитализма недостаточно эксплуатации лишь капиталистической периферии, как и то, что повышать эффективность за счет разделения знания/углубления труда капиталистический центр умеет плохо. Оказалось, что лежащее в базисе капитализма использование ресурсов (каждый планирует сам, нарушая планы других), руководствующееся, по Адаму Смиту, волей «незримого/Божественного Провидения» (более точный по смыслу перевод «невидимой руки»), является, по сути своей, неоптимальным и при недостатке ресурсов ограничивает любое развитие.
В этой ситуации сохранить капитализм удастся, лишь «откатив» назад и понизив общий уровень развития мир-системы лет на 100. Сделать это можно, например, через Мировую катастрофу и создание новой некапиталистической периферии/Диких земель. Именно в этом направлении ведется работа в широких рамках инклюзивного капитализма, экологизма/борьбы с глобальным потеплением, цифрового и медицинского концлагеря и т.д. Но можно ведь и выйти на посткапитализм – с приматом углубления труда/разделения знания (снижения себестоимости и повышение качества, это – из сталинской экономики) в сочетании с директивным централизованным планированием для крупных компаний, рекомендательным (экономические механизмы, поощрение) планированием для средних компаний и свободной инициативой для малых форм.
И, да, указанный принцип – переходный, поскольку в 6-м укладе (в 2035-2040 гг.) нужно уже будет переходить от экономического планирования к планированию всей общественной сферы…
Таким образом, нет сомнений, что крайне агрессивная форма экспансии капиталистической мир-системы западноевропейской цивилизации позволила ей чуть больше чем за 400 лет взять под контроль практически всё человечество и запустить в обиход идею неизбежности научно-технического прогресса. Ускоренное развитие центра обеспечивалось именно грабежом некапиталистической и эксплуатацией капиталистической периферии.
К тому времени, когда выяснилось, что дальнейшее развитие на старых принципах невозможно, что капитализм не способен принять главенство разделения знания над разделением труда, что лежащие в основе капиталистической системы принципы и законы свободного рынка в рамках ограниченных ресурсов весьма неэффективны, внутри данной мир-системы оказалась уже практически вся планета. И вот теперь капиталистическая система поставлена перед следующими перспективами:
- переход к государственному капитализму или фашизму;
- катастрофа и откат назад, для повторного прохождения пути;
- переход в посткапитализм.
В ближайшие 10-15 лет, судя по всему, грядет катастрофа, затем восстановление, откат назад, после чего максимально актуальной станет идея перехода в посткапитализм. Разберемся теперь, стоит ли во всем верить маститым специалистам и ученым, которые, по большому счету, так и не смогли описать дальнейшее развитие.
Утопии и конец истории
В естественных науках, которые располагают подтверждаемыми/проверяемыми эмпирически доказательствами, для применения теорий существуют четкие барьеры. Отсылки к известным законам обычно доводятся до исчерпывающих пределов, а все попытки расширить границы, придумать новые теории часто так и не приносят результата. Если проблема ясна, а все новые выдвигаемые теории всякий раз не подтверждаются экспериментально, то приходится прибегать к конструированию все новых и новых костылей, заплат и исключений поверх исключений.
К примеру, последние сто лет в физике идут попытки создать общую теорию, для которой теория относительности и квантовая механика будут лишь частными случаями. Положительного результата все еще нет, посмотрите, сколько размерностей ввели в теорию струн, превратив ее из стройного, симметричного и компактного здания в дикое перекошенное нагромождение фавел на пригорке. Все прекрасно понимают, что человечество пока еще не в состоянии пробить этот барьер и что это – дело времени, рук опускать не будем.
В общественных науках ситуация сложнее, там нет эксперимента как критерия истинности, каждый волен придумывать нечто свое, истина определяется наличием предсказательной силы, которую часто – за словесными кружевами и хитросплетениями авторских изысков – не так-то просто обнаружить и постичь. Это часто приводит к избытку различных моделей и построений без всякой гарантии, что среди них имеется верное. Общественно-научные теории (экономика, социология, политология и др.) делю на четыре группы:
- претендующие (на) и реально обеспечивающие предсказательную силу на какой-то период;
- утопии (игнорирующие противоречия и создающие идеальные картины);
- антиутопии (выделяющие одно из противоречий как важнейшее);
- «концы истории».
Последний вариант встречается сейчас очень часто, есть множество описывающих прошлое и настоящее теорий, в рамках которых авторы не способны даже в общих чертах описать средне- и долгосрочное будущее, отличное от немного улучшенной/ухудшенной версии настоящего, смелое и нетривиальное изменение подходов им недоступно. Общественное сознание очень изменчиво, хаотично, в нем нет места стазису, но, как ни странно, очередные ученые раз за разом провозглашают завершение поисков и открытие универсального на все времена закона.
В любой момент времени на общество воздействует множество сил и факторов разной направленности с нелинейной интенсивностью, но четко видим мы лишь самые заметные. Приведем пример: при высоком среднем уровне образования в постсоветских школах, выбор школы, в которой будет учиться ребенок, в 1990-е гг. процентов на 95 зависел от близости к дому, мало кто возил детей даже в соседний микрорайон. Хотя были и другие факторы: специализация, учителя, состав учащихся, материальный уровень семьи, необходимость и размер доплат и многое другое.
Прошли годы, и второстепенные факты стали основными, усложнив задачу выбора. Попытки устроить ребенка в хорошую школу, даже если она далеко, стали всеобщими, ради этого люди иногда меняют место жительства. Прогнозы из 1990-х живущего в модели «конца истории» автора не рассматривали даже возможность подобного изменения мотивации. Если автор и апологеты общественной теории не видят множества критериев разной силы и значимости и не способны обоснованно предположить, в какой период веса поменяются, для них есть большой шанс оказаться в положении Фрэнсиса Фукуямы.
И, да, инклюзивный капитализм – антиутопия, а коммунистическая теория – утопия, в них есть будущее, но картина мира при этом сильно искажена в обеих.
Таким образом, следует признать, что описания «конца истории» являются не столь уж редкими: не видя дальнейшего развития теории, выходя за пределы её применимости, вместо пробивания барьеров, авторы берутся за предсказание будущего как продленного настоящего. К сожалению, большая часть современных экономических теорий точно так же оказалась неспособной увидеть завершение модели капитализма, а политэкономия так и не смогла описать посткапитализм.
Экономическая модель для России
Министерства, ведомства, ЦБ и либеральные институты РФ продолжают по инерции формировать пустые и уже бессмысленные прогнозы на базе старых моделей. Политэкономисты говорят о необходимости возвращения советской плановой экономики, игнорируя тот факт, что для ее успеха нужен советский народ. Вышедшая в свет недавно книга Александра Галушки и его товарищей «Кристалл роста» глубоко анализирует сталинскую экономику (системный антикапитализм, но не посткапитализм) и может использоваться в качестве примера, но она не дает ответа на вопрос, какой же должна быть посткапиталистическая экономика.
Можно ещё вспомнить экспертов, экономистов и последователей притчи Хаджи Насреддина об осле и халифе, жаждущих власти и денег сейчас, в обмен на что обещают найти ответы на актуальные вопросы когда-нибудь потом. Как ни обидно, но даже многие ученые РАН, занимающиеся не наукой, а удержанием достигнутого социального статуса, по части продуктивной и полезной деятельности ушли от этого недалеко.
Итак, вопрос о будущем экономики поставлен. Ответов нет. Выделим нужные для понимания ключевые моменты и тезисы этой проблемы. В рамках очерков о стратегии России многое уже было обозначено, поэтому разберем сейчас в плане среднесрочной перспективы отдельные штрихи вопроса и пройдемся по экономике крупными мазками, чтобы немного направить развитие мысли:
- человечество вступило в мировую катастрофу всей общественной сферы, а отнюдь не только экономики, причина – возросшая связанность и сближение с фактическим концом капитализма, текущие события ускоряют процессы, но не формируют новых вариантов будущего;
- принцип «конца истории» из-за невозможности расширения экономики идет от непонимания разницы между разделением труда и разделением знания/углублением труда;
- Россия имеет хорошие перспективы восстановиться после катастрофы и построить свой собственный панрегион в рамках существующих экономических моделей, сочетая элементы капитализма и системного антикапитализма/социализма;
- экономические принципы взаимодействия панрегионов уже понятны (в ближайшие дни выложу большую статью);
- финансово-экономические принципы России на переходный/мобилизационный период (до начала 2030х годов) описаны ранее;
- восстановление/создание промышленности и экономики на базе технологий 4-го и 5-го укладов (до начала 2030-х годов) вполне реализуемо (разберем отдельно);
- для понимания посткапиталистического мира необходимо от противопоставления «экономиксизм – политэкономия» перейти в пространство: хаос/свобода – порядок/регламентация и макро – микро (разберем отдельно);
- после 2030 года невозможно рассматривать развитие экономики отдельно, нужно переходить к развитию всей общественной сферы – это важнейшая особенность посткапитализма;
- управление всей общественной сферой невозможно без ответов на серьезнейшие морально-нравственные и духовные вопросы, а уход от жуткой идеи создания «цифрового концлагеря» требует продуманного формирования балансов и самоограничений;
- для успешного входа в посткапитализм следует найти оптимальный баланс и области применения директивного планирования и свободы воли/деятельности (здесь, на мой взгляд, уместна аналогия с теорией относительности и квантовой теорией в физике), нужен и учет особенностей России;
- в 2035-2040 гг. при переходе в 6-й технологический уклад необходим уход от планирования и управления экономикой к планированию и управлению всей общественной сферой, что и станет основой посткапиталистического общества.
Ответы на обозначенные тезисы позволят «найти» и детализировать посткапитализм, эти тезисы можно и нужно расширять, распространять частностями, наполнять примерами, опровергать и т.д. – словом, на их основе совершать кропотливую научную работу. С точки зрения практики, после постижения основных деталей и продумывания ответов на указанные тезисы можно смело брать «Кристалл роста» за основу и адаптировать этот труд под общие принципы, т.е. отвечать на вопросы, что из описанного берем без изменений, что – корректируем/развиваем дальше, а что – более неприменимо. Очевидно и разумно, что следует делать сразу две модели – первую, промежуточную, на ближайшие 10 лет, до начала перехода в 6-й уклад, вторую – для трансформации в полноценное посткапиталистическое общество.
И, да, многое из этого я уже рассказывал, еще кое-что постараюсь описать на базе основных схем – может быть, это поможет профессиональным экономистам определить, в каком направлении следует двигаться, а я тем временем вернусь к геостратегии))).
Таким образом, как ни трудно в это поверить, но эпоха перемен действительно настала, старый мир уходит, не дав ответа, какой же должна быть экономика будущего. В рамках доминирующего сценария – распада глобального мира, возросшей связанности и конца расширения, а значит, и существования привычной за последние 400 с лишним лет капиталистической системы – переход к посткапитализму, в том числе к его не постигнутой обществом экономике, становится одной из насущных задач человечества.
Мировая катастрофа приведет на некоторый срок к серьезной деградации общественной и технологической сфер, поэтому в ближайшие 10-15 лет станет возможным и построение локальных вариантов экономики на старых принципах, так как будет доступно локальное расширение панрегиона, сходное с принципами развития капитализма и антикапитализма/социализма. Завершение формирования панрегиона с необходимостью приведет к уходу от разделения труда к доминанте разделения знания/углубления труда. Наиболее близки к этой данности достижения поздней сталинской экономики, но она для нас – не более чем удачный промежуточный этап, требующий дальнейшего углубленного развития.
Резюме
В середине мая 2022 года МинЭк опубликовал макроэкономический прогноз развития России. Это классический пример документа, словно бы сделанного спинным мозгом, вместо головного, под влиянием некомпетентности, невежества и лени. Люди не отрефлексировали даже изменения ситуации в мире, не удосужились подумать над сменой макроэкономических моделей – просто загнали новые вводные и продлили линии. Никакой перестройке экономики в их головах места нет.
К сожалению, это совсем не удивительно, так как никаких кадровых изменений не было, текущее управление осуществляется в ручном режиме, а на среднесрочное попросту не хватает ресурсов. Относиться к этому «прогнозу» нужно как к тяжелому горячечному бреду, а всем поставившим на документе визу без «особого мнения» хорошо бы добавить в личное дело метку «профнепригоден». В принципе, приходит время полной зачистки/роспуска министерств, как это делать, я писал раньше.
Мировая катастрофа все ближе и ощущается все больше, причины две – повышение связанности мира и невозможность дальнейшего развития капиталистической мир-системы. Это и есть так называемый конец капитализма, о котором много писали классики марксизма. Отсутствие подходящей для грабежа некапиталистической периферии и проблемы с эксплуатацией капиталистической периферии требует изменения модели.
К несчастью, несмотря на актуальность проблемы, теории дальнейшего развития и построения экономики так и не представлено, хотя господствовавшая в западном мире более 400 лет парадигма перестала работать. Между тем, задача не выглядит столь уж нереализуемой, в ближайшие 10 лет, в рамках переходного периода, экономику можно строить на известных принципах, максимально близких к сталинской экономике.
В дальнейшем, после завершения формирования панрегиона и по мере «сборки» пространства для восстановления и экспансии, необходим переход на новые принципы, в основе которых будет не разделение труда, а разделение знания/углубление труда, директивное планирование не только экономики, но и всей общественной сферы и нахождение баланса между интересами общества в целом и частной инициативой на местах.
